Начало в № 43, 44, 45.
Дорогою мечты
Вооружённые побеги
Милицейские части привлекались и к мероприятиям по поиску, задержанию, ликвидации особо опасных вооружённых преступников, а также арестованных и осужденных, скрывшихся из-под стражи и совершивших побег из мест лишения свободы. Это было связано с тем, что ни СОБРа, ни ОМОНа тогда ещё не было, и только военнослужащие специальных частей милиции были обучены проведению такого рода спецопераций и имели техническое оснащение и вооружение. Их высокая боеготовность и мобильность позволяли в кратчайшие сроки прибыть к месту проведения операций и немедленно приступить к выполнению боевых задач.
В таких операциях не раз принимал участие и наш батальон. Был случай, когда из воинской части внутренних войск, дислоцированной в городе Балашове Саратовской области, самовольно покинул место службы пьяный сержант срочной службы с автоматом и полным боевым комплектом к нему. Выйдя на трассу, он расстрелял «Жигули», в которых ехали муж и жена с семилетней дочкой, и, завладев автомашиной, направился в сторону Саратова. Родители девочки были убиты, а она тяжело ранена.
Немедленно поднятый по боевой тревоге, наш батальон в срочном порядке выехал в Балашов. Был приказ: при возникновении малейшей опасности для жизни и здоровья открывать огонь на поражение без предупреждения. В пути следования была замечена движущаяся навстречу автомашина «Жигули», которая, не доезжая до милицейской колонны, резко свернула в сторону и на большой скорости, поднимая густые клубы пыли, помчалась по полю в сторону лесопосадки. Марка и цвет машины совпадали с ориентировкой. Сомнений не было: это был тот самый сержант-убийца.
После того, как лесопосадка была заблокирована и перекрыты все пути отхода, по громкой связи ему было предложено выйти и сдаться, не оказывая при этом вооружённого сопротивления. Прошло время. Сержант не вышел. В ответ в лесопосадке прогремел одиночный выстрел… Впоследствии стало известно, что трагическим событиям предшествовало полученное накануне письмо от любимой девушки с сообщением о том, что она вышла замуж. Парню оставался один месяц служить…
А однажды мы были привлечены к поиску и задержанию опасных преступников, совершивших побег из мест лишения свободы. В одной из исправительно-трудовых колоний строгого режима Саратовской области совершили побег двенадцать вооружённых самодельными малокалиберными пистолетами преступников. Все они были осуждены к длительным срокам за убийства, изнасилования, другие тяжкие и особо тяжкие преступления и представляли большую опасность для окружающих. При их поиске личному составу батальона пришлось перенести колоссальные физические и морально-психологические нагрузки, когда и днём, и ночью, по три-четыре раза за сутки поднимались по боевой тревоге и выезжали на выполнение боевых задач. От усталости люди валились с ног, спали по полтора-два часа в сутки в полной боевой экипировке прямо с оружием в руках. Порой, мгновенно провалившись в глубокий сон, даже не сразу понимали, – то ли во сне, то ли наяву звучит команда: «Батальон, в ружьё!».
Это продолжалось в течение месяца. Наконец, один из тревожных выездов увенчался успехом. Здесь не обошлось без курьёзного случая, когда самим пришлось побывать под прицелом охотничьего ружья. Поднятые в ту ночь по тревоге, мы выехали в одну из небольших деревень Саратовской области, где вечером на окраине жителями были замечены двое незнакомцев, которые при виде людей скрылись в зарослях кустарника. Высадившись километра за два, мы осторожно, соблюдая тишину, под покровом ночи подошли к деревне и до наступления рассвета взяли её в плотное кольцо. На всех деревенских улицах были рассредоточены группы поиска и задержания.
Затаившись возле палисадника одного из домов, мы с патрульным, напряжённо вглядываясь в темноту, вели наблюдение за ночной улицей. В какой-то момент бесшумно открылась калитка двора, и из тёмного дверного проёма до нас донеслись два негромких щелчка. Этот специфический звук, который я мог бы безошибочно определить, мне был хорошо знаком ещё с детства, когда наша семья долгое время жила в лесу на кордоне, и я с раннего детства начал стрелять из ружья. Это были звуки взводимых курков двуствольного охотничьего ружья.
Из калитки вышел мужчина с направленным на нас ружьём и скомандовал нам стоять на месте и не шевелиться. Но когда в ответ громко щёлкнули передёрнутые затворы наших автоматов и на него направились два ствола, стоять и не шевелиться пришлось уже ему самому.
Едва забрезжил рассвет, по рации поступила команда о начале прочёсывания деревни. Медленно, соблюдая строжайшие меры безопасности, мы начали продвигаться по селу, осматривая все нежилые дома с надворными постройками, бани и другие строения. Подойдя в конце села к одной из старых бань, заросшей густой крапивой и репейником, мы с патрульным услышали внутри неё приглушённый храп. Сомнений быть не могло: там – беглые зэки. И уже через несколько секунд на запястьях двух полусонных преступников, не успевших даже что-либо сообразить, защёлкнулись наручники, а из карманов извлечены стреляющие малокалиберными патронами самодельные устройства в виде авторучек.
За активное участие в мероприятиях по розыску и задержанию опасных преступников приказом командира части многие были представлены к различным видам поощрений. Я был награждён приказом начальника внутренних войск МВД СССР вторым нагрудным знаком «За отличие в службе». На этот раз – первой степени.
Возвращение домой
За повседневными милицейскими буднями, зачастую напряжёнными и опасными, как-то незаметно подошло к концу время службы, и настал момент, когда надо было готовиться к увольнению в запас. Незадолго до этого мне было предложено по направлению войсковой части поступить в Саратовское высшее военное училище внутренних войск МВД СССР. Это было целевое направление, которое, по сути, гарантировало поступление, и по его окончании возвращение в свою часть. Конечно же, предложение было заманчивым, но перспектива стать военным, пусть даже и внутренних войск МВД, меня не привлекала. У меня была своя мечта, до исполнения которой оставалось всего лишь рукой подать.
И вот настал тот долгожданный день, когда я в последний раз взглянул на своих застывших в строю сослуживцев и вышел за территорию контрольно-пропускного пункта. По мере удаления от КПП меня накрывало необыкновенное чувство свободы и ощущение переполняющей душу радости. Это было чувство с честью выполненного воинского долга, это была радость возвращения домой, это было волнительное ощущение предстоящих больших перемен в моей жизни.
Поезд Саратов-Ульяновск мчал меня в родные края, под стук колёс оставляя позади себя город, который я успел всем сердцем полюбить.
Утро. Ульяновск. Поезд медленно прибывает на центральный железнодорожный вокзал. С замиранием сердца жду остановки и заранее выхожу в тамбур вагона.
Но вот, слегка дёрнувшись, поезд остановился, и проводник ловким движением руки распахнул дверь вагона. Я шагнул на перрон, где тут же был подхвачен потоком спешащих к выходу в город людей, и уже через несколько минут оказался на привокзальной площади. На такси добрался до автовокзала и стал коротать время в ожидании автобуса в сурском направлении. Вдруг по громкой связи объявили об окончании посадки в автобус, следующий в Тольятти. Внезапно возникшая мысль заставила меня резко сорваться с места и в самый последний момент заскочить в автобус. Это была мысль съездить в Тольятти и навестить всё ещё служившего в батальоне милиции брата Рената.
Проведя несколько часов с братом, вечером того же дня я вернулся в Ульяновск, а на следующее утро выехал домой и уже во второй половине дня был в Кувае. До дома оставалось всего восемь километров, которые я решил пройти пешком, отказавшись от предложения знакомых и друзей подвезти на машине. Неторопливо, с огромным удовольствием и радостью, наслаждаясь звуком тишины и бескрайними просторами своей малой родины, я шагал по той дороге, по которой два года назад тёмным осенним утром ушёл из родительского дома. Ушёл, чтобы вернуться.
Вокруг ничего не изменилось. Всё до боли было знакомо: каждый бугорок, каждое дерево, каждый кустик. Даже перелетавшие с ветки на ветку птицы – и те казались прежними, знакомыми, и были такими же родными и близкими.
Показался кордон. Учащённо забилось сердце, непроизвольно ускорился шаг. Я смотрел на него неотрывным взглядом, пытаясь уловить хоть какое-то движение. Вдруг… я увидел маму. Я увидел самую дорогую и самую любимую маму на свете! Она тихонько шла от колодца с ведром воды, негромко напевая одну из своих любимых татарских песен. Это было верным знаком того, что у мамы хорошее настроение, а значит всё хорошо и дома. Но вот мама осторожно поставила ведро на крыльцо и, словно услышав бешеные удары моего сердца, резко повернулась в мою сторону. На мгновенье застыв от неожиданности, она радостно улыбнулась, по её щекам покатились слёзы… Это были слёзы счастья, слёзы встречи самых родных и близких людей.
Инспектор ОБХСС
Папа с мамой сообщили, что незадолго до моего возвращения на кордон приезжал начальник Сурского РОВД, в то время капитан милиции (он выйдет в отставку в звании подполковника милиции) Валентин Евгеньевич Глухов, который обратил внимание на моё фото в форме старшего сержанта милиции. Узнав о том, что я прохожу службу в специальной милицейской части и скоро должен вернуться, Валентин Евгеньевич попросил родителей передать мне его просьбу прибыть в РОВД. Следом за мной, через три дня, пришёл вызов из шестидесятого отдела милиции города Москвы, и я стал потихоньку готовиться к отъезду в столицу.
Конечно же, я не мог не исполнить просьбу руководителя районной милиции, поэтому решил перед отъездом съездить в Сурское. Выяснив, что у меня на руках вызов и я со дня на день должен выехать в Москву, Валентин Евгеньевич предложил офицерскую должность инспектора ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности, ныне – отдел по борьбе с экономическими преступлениями) и вызвал к себе старшего инспектора ОБХСС капитана милиции (выйдет в отставку в звании полковника милиции) Александра Петровича Груздова.
Для дальнейшей ознакомительной беседы Александр Петрович пригласил меня в свой служебный кабинет, где без всяких предисловий указал на свободный стол и сказал: «Это твоё рабочее место», тем самым введя меня в секундное замешательство. В ходе беседы он рассказал о целях и задачах возглавляемой им службы, о должностных обязанностях инспектора ОБХСС, о коллективе РОВД, вкратце рассказал о себе и о том, как он пришёл в профессию. Обладая тонкими психологическими качествами и душевной открытостью, Александр Петрович как-то незаметно расположил меня к себе, и в ходе беседы глубоко заинтересовал предложенной должностью.
По возвращении из Сурского я оказался перед непростой дилеммой: то ли ехать в Москву, то ли оставаться в своём районе. В нашей семье было принято все серьёзные вопросы, касающиеся нас, всегда решать сообща, с учётом мнения каждого. Вот и на этот раз мой вопрос решался на семейном совете, где, прислушавшись к совету своих родителей, бабушки и братьев, я выбрал Сурский РОВД.
Продолжение следует.