«Первые метры были ее»
Сегодня в доме Татьяны Геннадьевны Фроловой на улице Вишневой, что на Центральной усадьбе совхоза «Сурский», должны собраться самые близкие родственники и пожилые односельчанки – младшие подруги матери Татьяны. В этот день ей, Александре Андреевне Фроловой, исполнилось бы 100 лет. Значимый повод вспомнить о ней – труженице, матери пятерых сыновей и двух дочерей.
Но рассказывая об этом человеке, невозможно не поведать обо всей семье, а также о том, как в их жизни отразилось прошлое сел нашего района.
У Александры Фроловой была трудная судьба. Родом она из Сары, девичья фамилия – Долгова. Когда была семилетней девочкой, сгорел их дом. У нее были еще брат и сестра, Александра – старшая. На пожаре кто-то сказал отцу по ошибке, что его сынишка погиб. Мужчина испытал настолько сильный стресс, что заболел и в 1933 году умер. Александра не закончила даже двух классов школы, надо было помогать матери растить младших детей. Больше учиться ей не пришлось. В годы Великой Отечественной войны ее посылали на строительство оборонительных рубежей, работала также в тракторной бригаде девушек (была такая в Араповке), и телятницей на ферме.
С молодым фронтовиком Геннадием Фроловым, тоже жителем Сары, девушку «свела» родственница. Парня комиссовали в 1942 году после тяжелого ранения. В 1943 году они поженились, в 1944 -м родился первенец Вячеслав, в 1946-м – Валентин. Мужа в то время направили в Ульяновск, но жена с ним поехать не захотела, видимо, городская жизнь была не по ней. Тогда Геннадия Ивановича назначили участковым уполномоченным милиции в Лаву. Здесь родился третий ребенок – Раиса.
– Рядом с ними жил батюшка, – рассказывает дочь Татьяна Геннадьевна. – Мама общительная была, так вот за то, что его жена общается со священником, папу в 1949 году перевели работать в Кирзять. Там семья обосновались в доме, хозяева которого уехали на заработки. В 1950 году родился Андрей, в 52-м – я, в 55-м – брат Коля.Когда мне пришло время идти в первый класс, хозяева дома вернулись. Папа остался работать в Кирзяти, а мама с детьми уехали в Сару. Там появился на свет самый младший наш братишка – Вова. Это произошло в феврале, а в марте нам дали дом на Центральной усадьбе совхоза «Сурский». Это был барак. Сейчас думаю: где мы все там спали? Семеро детей и мамка с папкой. Одна кровать, сундуки, печка – вот там и размещались.
– А на следующий год, – продолжает рассказ Татьяна Геннадьевна, – мы перешли в новый дом, популярной тогда финской серии. В совхозе построили пять таких, нам предоставили на одну семью, а остальные четыре – на две семьи каждый. А эти дома финские такие холодные! Может, делали их плохо, но у нас стены промерзали.
В 1965 году Александра Андреевна вышла на работу телятницей. Татьяна Геннадьевна хранит пожелтевшую вырезку из нашей районной газеты, где в подписи к фотографии написано: «Не покладая рук трудятся на центральной молочно-товарной ферме совхоза «Сурский» две подруги – Александра Андреевна Фролова и Надежда Григорьевна Прусакова. Ухаживая за телятами молочного периода, они ежемесячно получают высокие привесы. Телятник содержат всегда в чистоте, работу выполняют строго по распорядку дня. Поэтому и телята у них красавчики – хоть всех на выставку».
Через несколько лет Фролова перешла в школу техничкой и проработала там до 1977 года. Убиралась, мыла полы, давала звонки, ладно, хоть печки топить не надо было. И вот в этом месте нашего с Татьяной Геннадьевной разговора мне пришлось удивиться. Да, в новой средней школе совхоза «Сурский», которую, кстати, построили, как сказала Татьяна, «как-то очень быстро», в конце 60-х годов действовала котельная, было паровое отопление. Все потому, что в совхозе, который был в районе одним из передовых, уже в то время быстрыми темпами вместе с производством развивалась социальная сфера.
Но дальше пришлось снова удивляться. Татьяна Геннадьевна отмечает деятельный характер матери и способность ее (человека, напомним, закончившего неполных два класса) перенимать все передовое и усовершенствовать свой быт.
– Папа был коммунистом, очень идейным, – рассказывает она, – Да еще по характеру стеснительным. Не мог попросить что-то для себя, похлопотать. И он очень был занят на работе. Маме, конечно, трудно было решать все хозяйственные вопросы, но она не обижалась на папу, вообще отношения у них были хорошие. Помогали сыновья, друзья никогда не отказывали в просьбах.
Повзрослев, сыновья разъехались кто куда. Мама всех навещала, где бы кто ни жил, ездила в Ленинград, когда там учился Андрей, месяц жила в Калининграде – ухаживала за Вячеславом, когда он попал в аварию, бывала и в Москве – там служил в армии Коля. Видела в городах разные новшества. Однажды поехали с ней в Мордовию, в Ичалки, где в лесном хозяйстве работал брат Валентин, и она там увидела «прачку-печку» – устройство для запаривания белья, она все быстро схватывала: сразу поняла, что надо ее купить, а то белье парили в чугунах в русской печке.
Папа участвовал в решении бытовых проблем, но инициатива практически всегда исходила от нее. В совхозе воду нам провели, прямо напротив нашего дома поставили колонку. Мама в один из летних дней рано утром выкопала от колонки часть траншеи, потом все в доме проснулись, докопали, водопроводчики подключились. Но первые метры были ее. Считай, воду нам провела.
То есть в 67-м году в доме уже была вода! И канализация тоже – сыновья оборудовали слив. Вот так!
Но самая главная черта, о которой все время вспоминает дочь, это доброта матери.
– Когда она воспитывала нас, никогда не ругалась, ни на кого не кричала. Скажет только: «Вот отец приедет, все ему расскажу». Мы притихали. А что – отец? Он тоже не был с нами строгим. Просто уважение, что ли, имели, и не только к родителям, но и к старшим братьям. Мама со снохами жила дружно, да и вообще с людьми всегда общалась спокойно и по-доброму.
Участок у Геннадия Ивановича был очень большой: Болтаевка, Гулюшево, Кирзять, Центральная усадьба совхоза, Акнеево, Княжуха, Барашево. Уедет на лошади – на неделю. Все села объедет, где какие-то дела, после войны преступности было много: поджоги, воровство. Он пользовался авторитетом: пройдет по селу, если кто-то, к примеру, велосипед украл, так сразу на место поставят. Еще раз в неделю ему надо было дежурить в райотделе.
Огород и домашний скот (а держали телят, овец, поросят, гусей, кур, уток, кроликов) были практически целиком на детях.
– Ребятишки возьмут у отца лошадь, за травой съездят… – в голосе Татьяны Геннадьевны слышится нежная грусть о тех невозвратных днях. – У каждого были свои обязанности, мы их сами распределяли. Вот нас трое почти погодков: Андрей, я и Рая, лопатой разделяли огород, каждому свою часть, мы знали, что его надо вскопать. Так же картошку мотыжить, и остальные дела. Со своей живностью семья не голодала: яйца, молоко, мясо, а по воскресеньям обязательно пироги. Хуже было с одеждой, обувью. Выручало то, что на детей Александра Андреевна сама шила, даже пальто: когда родилась Татьяна, за пятого ребенка дали какие-то деньги, и на них купили швейную машинку «Зингер». «Добытчица», как называет ее дочь, мать из всех своих поездок привозила детям какие-то обновки. И все же Татьяна Геннадьевна вспоминает такую историю.
– Когда мы жили в Кирзяти, на Николу через наше село ходили паломники из Налитово в Сурское. Много было калек: шли с костылями, кого-то несли на подобии носилок. Мне захотелось выйти на улицу, посмотреть на них поближе. Я поискала в доме, но так и не нашла, что мне надеть… А бабушка, помню, подбирала каждый клочок ткани, каждую пуговицу, все это имело ценность.
Это было нелегко, но всем своим детям родители дали образование, высшее или среднее специальное.
Александре Андреевне пришлось пережить страшное – похоронить троих сыновей: Вячеслава в 1986 году, в 41 год, в 1994 – 39-летнего Колю (в это время был еще жив отец, его не стало в 1995 году). И третьего, Валентина, ему было 54 года, когда уже была вдовой.
Умерла Александра Андреевна Фролова в 2006-м, на 83-м году. Ее жизнь продолжается в детях, внуках, правнуках и праправнуках.
Татьяна Геннадьевна, которая всю жизнь проработала в организации «Сельхозтехника», была там главным бухгалтером, перебралась жить из Сурского в совхоз, в родительский дом, когда матери с отцом не стало. Очень много пришлось вложить сил и средств в обустройство «финского» дома. «Жалко его было»,- говорит Татьяна Геннадьевна, – Пять лет он пустовал, но и когда в нем никто не жил, мы собирались там периодически, устраивали поминки по родителям, просто встречались. Сейчас в совхоз перебрался брат Андрей, купил дом на соседней улице. Раиса живет в Сурском, Владимир в Ульяновске.
Судьба Александры Андреевны похожа на судьбу многих женщин того времени. Многодетность (в войну и после нее нужно было рожать, прерывать беременность запрещалось законом), тяготы жизни, труд и терпение… Они прожили достойные жизни, каждая со своими неповторимыми особенностями характера. Давайте не забывать и рассказывать следующим поколениям о том, какими они были!
Материал подготовила
К. ЕРЕМИНА.