Это было давно. Когда мой дедушка Филиппов Иван Сергеевич был еще, как говорят, в силе. Они с супругой, моей бабушкой Катей, держали корову. И дедушка сам косил, сгребал, копнил сено. Он никогда никого не звал на помощь. На велосипедную раму привязывал окосево (древко от косы), замотанную в ткань косу, и ехал. И лишь за готовым сеном изредка брал свою «половинку», ведь надо было сено укладывать, а кому-то лошадь держать. Бабушка еще веткой отгоняла слепней от лошади.
Когда мы однажды с мамой пришли к ним, дедушка Ваня только что приехал из Соснова оврага, где сгребал сено. Было два или три часа. Он сидел и жадно пил огненный чай, посматривая в окно. Собирался дождь, небо заволакивали тучи, и в какой-то момент сильно потемнело. На фоне сине-черных туч шли седые облака, как морская пена. Вот-вот должен был встать сплошной стеной ливень, а может, начаться и град. Сейчас могу сказать, что за всю свою жизнь такое темное небо я видела, наверное, только раза два.
Сверкнула молния, раздались раскаты грома. Дедушка все глядел в окно, а потом сказал:
– Небо, как над Прохоровкой, такое же черное и страшное.
Мне велел, чтоб я ушла от голландки.
Вот тут-то и возникло желание разговорить его. До этого он никогда не рассказывал про войну. Два раза в год, а может, и больше, у него на ноге открывались раны, кровоточили и сочились.Три осколка было в ноге, вот они и давали о себе знать. Особенно осенью тяжело становилось. Я видела, сколько у дедушки дома было бинтов, ваты, фурациллина, мазей…
И он вдруг так непринужденно начал свой рассказ.
– Мне командование части дало задание отнести пакет с важной информацией в штаб. Большую часть пути я не шел, а полз. И вот тут началось: скрежет танков, гул, стрельба, вой….. Не видно, какого цвета было небо, просто все вокруг черно, воздух был до такой степени тяжелый от пыли, смрада – невыносимо, ужас. Как меня ранило, не понял, только ногу, как огнем, обожгло, и все… Боль, не пошевелиться. Полз, как мог, скатился в глубокий овраг, какое-то время лежал, но надо было выползать наверх, а гора крутая, крутая…
Стал пробовать, нога не слушалась, несколько раз доползал до середины склона и вновь скатывался вниз. Силы уже были на пределе, когда в очередной раз полз, и услышал голоса. Ну, все, думаю, немцы?? Капец мне сейчас будет. Прислушался, нет, речь русская. Стал кричать, кричу, а сам себя не слышу.
Дедушка замолчал. Отпив еще глотка два чая, взглянул на меня такими радостными глазами, но одновременно полными слез… Говорит:
– Гляжу, обоз остановился, и молоденькая сестричка, увидев меня, спускается ко мне, тащит, я, как могу, помогаю. Вытащила! Погрузили меня на телегу, где еще были раненые. Сколько ехали, не знаю. Очнулся я в палатке, видимо, госпиталь, оттого, что меня трогают за ногу. Хирург говорит: «Мы не снимем сапог, надо резать». И только дотронулся до ноги, я его толкнул сильно, говорю: «Мне в штаб надо! У меня донесение важное». А доктор отвечает: «Сейчас мы – твой штаб. А донесение доставим, не беспокойся, боец».
Что было дальше, я не помню, только через двое суток подошел ко мне все тот же доктор и сказал: «Боец, мы передали твое донесение, правда, пакет был залит кровью. Выздоравливай!»
…Дождь был, конечно, сильный, но вскоре небо просветлело, над лесом появилась радуга, а мы сидели, как приклеенные к своим табуреткам, и не знали, что сказать. Видно было, что дедушка переживает, и мыслями он там, в далеком прошлом. Он встал, поставил на газ чайник, и говорит:
– Вот бы сейчас эту сестричку увидеть, если жива осталась. Я бы ей низко-низко в ноги поклонился! Она ведь мне жизнь спасла.
Давно уже нет моего деда, но память жива. И этот случай мне всегда вспоминается, когда по телевизору говорят про танковое сражение. Про ту самую Прохоровку.
Г. ЛУШИНА, с. Ружеевщино.
Историческая справка
Прохоровское танковое сражение – одно из крупнейших танковых сражений Великой Отечественной войны, произошедшее в ходе Курской битвы 12 июля 1943 года возле железнодорожной станции Прохоровка Белгородской области.
Ожесточенная танковая битва развернулась одновременно юго-западнее и южнее Прохоровки. С обеих сторон в ней одновременно участвовало до 1,2 тысячи танков и самоходных артиллерийских установок. В воздухе велись бои крупных сил авиации.
В результате сражения ни одной из сторон не удалось достичь поставленных целей, но благодаря решительным действиям советских войск под Прохоровкой и в последующие дни, противник исчерпал наступательные возможности и 16 июля начал отвод своих войск на исходные позиции, занимаемые им к началу Курской битвы.
В память в великом сражении в 1954 году близ Прохоровки на трассе был поднят на постамент танк Т-34. К 50-летию Победы в 1995 году на месте сражения были открыты памятник и храм, объединенные в музей-заповедник «Прохоровское поле».